Я продолжаю наслаждаться Сашиной попкой. Это необходимо нам обоим. Она, наконец, ответит за то, что совершила (хотя я уже не уверен, что ее тело воспринимает мои толчки наказанием), а я смогу хоть немного сбросить напряжение, в котором живу уже долгое время. Эта злоба убивала меня.

Глава 10

Саша

Я не могу поверить в то, что это происходит со мной. Не могу поверить в то, что мой Руслан может быть таким жестоким. Каждое его движение из меня дух выбивает. Он сжимает мои бедра так крепко и жадно, что не пошевелиться. Проваливаюсь в какое-то забытье, чувствую лишь безжалостные и упругие толчки, от которых то глухо стону, то на крик срываюсь.

– Тебе больно, Саша? – вопрос Руслана касается уха горячим шепотом, разъедает меня изнутри. Он звучит как-то безразлично. Не могу поверить, что любимый мужчина так ненавидит меня.

Вопреки ожиданиям и страхам мне больно, но совсем чуть-чуть. Вместе с тем, приятно так, что сознание точно в тумане, словно я закрываю глаза и лечу в какую-то темную бездну, падаю во мрак.

Любимый наказывает меня за то, чего я не совершала. Распирает изнутри своим немалый достоинством, рычит в ухо, как зверь дикий, я будто всюду его чувствую, точно везде он… А я его. Не принадлежу себе больше. Отдаюсь без остатка во власть своего мучителя. Даже сказать ничего не могу, словно пальцы его на языке ощущаю.

Комната сузилась до размеров моего тела, все остальное просто исчезло. Растворилось в какой-то темноте. А он все берет меня, ненасытно толкается внутрь, утоляет свой звериный голод. Мне кажется, я даже могу кончить, но мужчина позади меня, точно нарочно, меняет темп и силу толчков всякий раз, когда неторопливая волна поднимается внутри, точно чувствует.

Он не оставляет меня в покое, пока не изливается внутрь. Я не знаю, как долго тянется мое наказание. Может быть, Руслан кончает за пять минут, может быть терзает меня полчаса или больше, я просто теряю счет времени.

Даже когда он выходит из меня, я не чувствую облегчения. Падаю на кровать и без зазрения совести даю волю рыданиям.

– Прости… – сквозь собственный вой слышу слова Руслана.

Прости?! Это все, что он может сказать?!

Мужчина выходит из комнаты, оставляя меня наедине саму с собой. Мне тоже нужно уходить. Пустые рыдания и жалость к себе никак не смогут помочь мне. Я плачу от обиды за себя, от того, что все происходит именно так, и Руслан меня ни во что не ставит.

Поднимаюсь с постели. Мои ноги дрожат. Трясутся, как у новорожденного олененка. Отголоски былого напряжения чувствуются по всему телу. Да чего я ждала? Что приду, признаюсь в краже, и Руслан погладит меня за это по голове?

Руки не слушаются. Бюстгальтер не поддается. Никак не получается застегнуть его. С разочарованным воплем бросаю белье обратно на кресло. Надеваю платье прямо на голое тело. Всхлипывая, протаскиваю пуговицы в петли. Прикрепляю белоснежный фартук с карманами.

Собравшись, прохожу в соседнюю комнату. Стараюсь не смотреть в сторону Руслана. Видеть его не желаю.

– Если хочешь, можешь поехать домой. Я тебя отпускаю, – безразличным тоном с ледяными нотками произносит он, вглядываясь куда-то на распростертую перед окнами его люкса коротко стриженую полянку.

“Спасибо тебе, Господин! За такой щедрый жест можно же все простить!” – грустно усмехаясь, думаю я про себя.

– Насчет кольца можешь не беспокоиться. Как и обещал, я все улажу, – продолжает он даже не оборачиваясь.

Ничего не отвечаю. Выхожу из номера молча. Я и так уже показала нелюдю достаточно своих эмоций. Больше не доставлю ему такой радости. Пусть видит, что я сильная, что даже в таких ситуациях могу обрести над собой контроль.

Донести бы еще эту мысль до своих ног, которые до сих пор налиты болезненной тяжестью. А про горящую огнем попку я вообще молчу. Понятия не имею, как теперь ехать домой! Садиться на задницу в ближайшие пару дней нет никакого желания.

На свой этаж решаю спуститься на лифте. Нажимаю на кнопку, и жду, пока блестящая кабина заберет меня подальше отсюда.

Двери раскрываются практически бесшумно. Внутри много места, хотя вряд ли такой размер оправдан какой-то вынужденной необходимостью. Скорее всего, все дело лишь в удобстве гостей, чтобы ехать вместе, но при этом чувствовать себя в одиночестве.

Так я думаю ровно до тех пор, пока похотливый взгляд молоденького парня не прожигает насквозь. Он рассматривает меня с наглой ухмылкой. Беспардонно пялится на грудь, засунув руки в карманы. Его родители, а я думаю, это именно они, увлеченно о чем-то беседуют, не обращая на отпрыска никакого внимания.

Украдкой опускаю голову вниз, чтобы понять, что его так заинтересовало. Платье у меня застегнуто на все пуговицы, как и положено, полностью скрывает грудь от посторонних глаз. И все бы ничего, если бы заостренные соски не выпирали вперед, явно выделяясь под тканью бежевой униформы.

Ругаю себя за то, что так и не смога вернуть лифчик на его законное место. Более того, я оставила его у Руслана, как прямое доказательство нашей связи.

Меня заливает красным до кончиков волос, когда я осознаю, что трусиков на мне тоже нет. Они в кармане пиджака Руслана. Все мое чертово белье сейчас у Руслана! А я стою в лифте, среди чужих людей в одном тоненьком платье, а молоденький мажор, кажется уже давно обо всем догадался. Есть ощущение, что если бы не родители, он бы давно выпрыгнул из трусов, не веря своему счастью.

Я отворачиваюсь в сторону, предварительно скрестив руки на груди. Даже про дискомфорт от наказания забываю, потому что неудобство от ситуации, в коей я оказалась сейчас, кажется куда значительнее.

И почему эта бандура так медленно едет? Ругаю лифт на чем стоит свет, продолжая густо краснеть и зажиматься от неловкости. Наверное, это только усугубляет мое положение.

Мажор одаривает меня сальной ухмылкой прежде, чем вальяжно покидает лифт.

Руслан

Чувствую себя мудаком. Мне так хотелось причинить ей боль, но когда все случилось, я вдруг понял, что это было слишком. Для меня. “Прости” – сказал я Саше, и это единственное, что смог из себя выдавить. Иду на поводу у собственных эмоций, точно мне не больше пяти лет. Бесит!

Девчонка зарыдала, свернувшись калачиком на кровати.

Почему-то сейчас ее слезы стреляли в самое сердце. Били по тому самому месту, для которого и были предназначены. Сжимаю кулаки до хруста.

Но как же мне, сука, было хорошо! Я чуть в космос не улетел от осознания того, что заставляю ее страдать так же, как она мучила меня долгое время. Мне было нужно выплеснуть этот гнев. Но почему тогда так херово?

Саша всхлипывает в соседней комнате. Как же это бесит! Умом вроде понимаю, что она актриса охренительная, но на душе кошки когтями борозды глубокие оставляют.

“Играет”, – убеждаю сам себя. Как тогда врала, так и сейчас лжет. Жалость хочет из меня выбить, шлюшка поганая! Зачем я только оставил ее?! Гнать надо было сразу, как и хотел. Но не смог совладать с желанием. Захотел ее так сильно, что в ушах зазвенело.

Саша тихонько выходит из комнаты. Я все равно слышу ее мягкие шаги.

– Если хочешь, можешь поехать домой. Я тебя отпускаю, – перестраховываюсь на тот случай, если горькие слезы реальное проявление Сашиных чувств. – Насчет кольца можешь не беспокоиться. Как и обещал, я все улажу.

Напомнив себе об украденной вещице, понимаю, что все подтверждается. Она стащила дорогую драгоценность в первый же день работы с гостями. А три года назад сперла важные документы из моего сейфа, подставила меня. Все, что интересно Саше – это бабки. Ну и секс. Она же трахалась с моим конкурентом, и с Антоном своим тоже трахалась, а потом вышла за него замуж, подтвердив тем самым все мои подозрения.

Я ненавижу измены. Даже сейчас фактически наступаю себе на горло. У меня же невеста есть. Но держаться не могу. Саша, как наркотик. Вроде и понимаешь, что не стоит этого делать, но отказаться не можешь.